Человек с фотографии, сделанной им самим

Трине Росс, Politiken, 28 июня 2003
Оригинал - здесь
Перевод - Irin

Вигго Мортенсен обрел мировую известность после того, как сыграл Арагорна в трилогии "Властелин колец". Но он не только актер, но и поэт, художник, фотограф – и думающий человек. Мы встретились с ним в Оденсе, где сейчас проходит его выставка Ephemeris. Выставка, которая рассказывает о смерти, о гневе – и о потерях.

Признаться, я не узнала его. В середине выставочного зала стоял молодой светловолосый мужчина, который, пожав мне руку и, промямлив что-то приветственное, тут же был озадачен практическим вопросом: я попросила принести мне стакан воды. И он принес мне его с тем скрытым величием, которое так восхищало в Арагорне.

Точно так же, как трилогия была всего лишь иллюстрацией тех картин, которые будила в моем воображении книга, так и в лице Вигго я постоянно видела лицо Арагорна. Вигго Мортенсен был босиком, в свободных темных брюках и огромной рубашке. Из-за этого он казался каким-то маленьким и к тому же выглядел так, словно недавно проснулся. Его левую руку украшали памятные записи и какие-то номера телефонов, и эта чернильная лента уползала под рукав.

Блестящие глаза - живые и задумчивые одновременно, как если бы он существовал в параллельных мирах с разным ритмом, скоростью и глубиной. И еще - он настоящий.

Несколько разных лиц Вигго Мортенсена можно увидеть на его фотографиях, одни из них более узнаваемы, другие менее. Напротив большой фотографии “Topanga 7”, на которой золотисто-зеленый свет просачивается сквозь очертания, как будто мы видим отражающую поверхность воды, он говорит на прекрасном датском:

- Этот автопортрет я сделал, поставив на фотоаппарате большую выдержку. Так я стал частью природы. Вы можете видеть голубое небо сквозь поля шляпы и растения на моем лице. С помощью этого приема можно слиться с окружающим миром – домом, стеной, природой.

Не все эксперименты Вигго Мортенсена столь обдуманы. Во всяком случае, начинает он не с этого. Фотограф Томас Телструп спрашивает о пятнах, похожих на маленькие полумесяцы, которые можно увидеть по краям некоторых снимков, например, “Leaving Christchurch”. Они появились в результате ошибки.

- Моя камера была сломана, и когда я впервые увидел проявленные фото, я расстроился – решил, что они непоправимо испорчены. Но потом я увидел, что они все не так плохо. Я начал экспериментировать со следующей пленкой, пытаясь использовать поломку, так, чтобы эти пятна располагались там, где я хочу.

Рассказав что-то о своих снимках, Вигго Мортенсен вновь углубился в себя. Он просто стоял и смотрел на нас, пока мы обсуждали фотографии.

Потом фотограф попросил меня походить кругами по залу, чтобы добавить немного жизни в сцену. Глядя на это, Вигго широко и искренне улыбнулся. Это была улыбка человека, который позабыл о фотографах, рекламе, прессе и просто наслаждается забавностью ситуации – и предлагает мне разделить это удовольствие.

Вскоре мы уже ходим по комнате зигзагами. Возле фотографии под названием “Scared Brigit” он говорит:

- Мне пришлось перебежать улицу, чтобы сделать этот снимок. Это соседская собака, которая оскалилась на мою Бриджит. Посмотрите, как глаза собак отражают разные цвета. Зеленый, голубой, красный, - перечисляет он, указывая то на одну, то на другую собаку.

Композиция на этом снимке (с Бриджит, замершей перед красной челюстью соседской собаки и со зловеще натянувшимся поводком) выстроена таким образом, что изображение выглядит широкоэкранным.

На выставке можно найти и работы, полные умиротворения. Как, например, прекрасное и такое печальное черно-белое фото маленькой птички, которая мертвой упала с неба на ствол срубленного дерева и лежит на спине, а ее голова свисает вниз.

- Именно так я ее и нашел, - говорит Вигго Мортенсен с оттенком гордости и благоговения в голосе. Я пытаюсь что-то сказать о загадке мертвых птиц, исчезнувших прежде, чем кто-либо увидел их, но останавливаю себя. Все проходит, великое или малое. Все, что мы можем сделать – это запомнить.

На фотографиях Вигго Мортенсена смерть не бывает ни бесцеремонной, ни чрезмерно трагической. На одном из снимков осел лежит мертвым в каменистой пустыне - все еще с дружелюбным, покорным выражением на морде, словно бы смерть ничего не смогла изменить - кроме остального тела, уже начавшегося разлагаться под лучами солнца. Мы выходим на улицу. Солнце жарит, крыша террасы раскалилась, но Вигго Мортенсена это, похоже, нисколько не беспокоит. Кто бы он ни был, человек, сидящий напротив меня, в любом случае он не похож на рок-звезду. А также на человека 44 лет от роду. Он выглядит минимум на 10 лет моложе. Только две глубокие складки пересекают его щеки, похожие на изогнутые линии, нарисованные на скулах.

"Мне кажется, что я делаю снимки, чтобы быть уверенным, что какие-то вещи не ускользнули от моего внимания. Есть что-то, что мы помним долгие годы – даже не зная, почему. И каждый помнит события по-разному. Наши изображения одного и того же события будут отличаться друг от друга".

"Я фотографирую необычное. Случается столько странных событий. Я знаю многих художников, старающихся приукрасить реальность, чтобы она выглядела более необычно, но мне кажется, что этого делать не нужно. Реальность и без того достаточно странная штука".

"И я не стараюсь делать красивые снимки. Я знаю, многие бояться делать красивые фотографии, но прекрасное изображение – не значит сфабрикованное или неестественное".

"Хорошо, когда тебе интересно обретать потерянное, не стоить никаких планов. Каждый человек может заниматься творчеством. Вы можете что-то рассказать, что-то вообразить и поделиться этим. Вы можете принять собственное решение. Когда я фотографирую или пишу стихи, я не думаю заранее об издании книги или организации выставки; я делаю это, потому что хочу. Я верю, что это важно".

"Кино – это искусство компромисса. Фильм получается хорошим настолько, насколько этого компромисса получилось достичь".

"Иногда я чувствую себя таким усталым"

Мы ускользаем на перекур под лестницу. Вигго вытаскивает из кармана мятый пакет с табаком, и по движению его руки сразу понятно, что лезет он именно за сигаретами.

- Чтобы писать стихи, требуется время, как вы его выкраиваете?- Это трудно. Но я стараюсь писать понемногу, хотя бы во время обеденного перерыва, просто пару строк. Это правда, написание стихов требует времени. Часто я так устаю после рабочего дня, что сил не остается ни на что".

Выражение его блестящих глаз становится спокойнее. Мы уже освоились друг с другом. Но в то же время это грустно. Чем дольше я смотрю на него, тем лучше вижу эту грусть. Как небо сквозь тулью шляпы. Грусть от нехватки времени на создание образов, написание стихов и – так я говорю себе – на общение. Вскоре очередной суетливый журналист останавливает перед ним, требуя его внимания.

Мы жмем друг другу руки. Его рука на удивление большая, теплая и чуть грубоватая, по крайней мере в сравнении с моей. На лице еще написана грусть, та же, которую можно увидеть на его собственном фотопортете. Он удерживает рукой двери лифта и говорит: "Приятно было познакомиться".

Потом двери закрываются, и лифт поднимается наверх. Там, наверху – фотографы, телекамеры, фотовспышки - и его собственные снимки.

 

Главная страница Новости Архив новостей Биография  Фильмография Интервью Творчество Вигго Фотоальбом    Ссылки Пишите письма